Подробности

Категория: Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии. Избранные психологические труды. Леонтьев А.А.

проблеме бессознательного и ход этого симпозиума полностью подтвердили справедливость этих слов. 

Хотелось бы лишь добавить, что условием реализации этой стратегии является разработка методологически последовательной общепсихологической теории, частью которой и должна явиться психология бессознательных процессов, или неосознаваемой психической деятельности. 

Литература 

1.Маркс К. Тезисы о Фейербахе// К. Маркс и Ф. Энгельс. Собр. соч. Т. 3, 1. 

2.Энгельс Ф. Библии чудесное избавление от дерзкого покушения// В кн.: К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений. — М., 1956. 

3.Бассин Ф. В. Проблема бессознательного. — М., 1968. 

4.Бернштейн Н. А. Очерки по физиологии движений и физиологии активности. — М., 1966. 

5.Буева Л. П. Социальная среда и сознание личности. — М., 1968. 

6.Бухалов Ю. Ф. О диалектике субъективного и объективно-го//В сб. Ленинская теория отражения и современная наука. — М., 1966. 

7.Выготский Л. С. Исторический смысл психологического кризиса. Собрание сочинений. Т.1. — М., 1982. 

8.Выготский Л. С. Психика, сознание, бессознательное. Собрание сочинений. Т. 1. — М., 1982. 

9.Ильенков Э. В. Проблемы идеального// Вопросы философии. - 1979. - №7. 

10.Какабадзе В. Л. Теоретические проблемы глубинной психологии. — Тбилиси, 1982. 

11.Леклер С. Жак Лакан и возглавляемое им психоаналитическое движение. Ротапринт (на русском языке). — Тбилиси, 1979. 

12.Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. — М.,1977. 

13.Леонтьев А .Н. Психологические вопросы сознательности учения// В кн. [12].

14.Леонтьев А. Н. Психология образа// Вестник МГУ. Серия «Психология». — 1979. — №2. 

15.Леонтьев А. А. Л. С. Выготский и предмет научной психологии// Научное творчество Л. С. Выготского и современная психология. — М., 1981. 

16.Платонов К. К. Система психологии и теория отражения. -М., 1982. 

17.Смирнов С. Д. Психологическая теория деятельности и концепция Н. А. Бернштейна// Вестник МГУ. Серия Психология. —1978.- №2.

стр 102

стр 86|оглавление|стр 87|стр 88|стр 89|стр 90|стр 91|стр 92|стр 93|стр 94|стр 95|стр 96|стр 97|стр 98|стр 99|стр 100|стр 101|стр 102|стр 103|стр 104|стр 105|стр 106

Подробности

Категория: Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии. Избранные психологические труды. Леонтьев А.А.

тивность» (В. А. Петровский), «мотив» (А. Н. Леонтьев, С. Д. Смирнов), являются результатом пересмотра концептуальной системы традиционной психологии под углом зрения методологической программы Выготского; другие, и их большинство, отражают картезианскую модель соотношения психического и объективно-предметного. 

В основе упомянутого пересмотра психологических единиц лежат несколько отправных положений. Первое, как уже говорилось, — идея материалистического монизма. Второе — идея единства «экстрацеребрального» и «ин-трацеребрального», психического, при приоритете первого, то есть «деятельности субъекта по отношению к действительности». Третье положение, следующее из первых двух, — это тезис о динамической природе основных психологических единиц, необходимости их выведения из содержательного анализа и обобщения конкретных актов деятельности. Примером подобного анализа, приведшего к переосмыслению понятия мотива, является известная статья С. Д. Смирнова [17]. Четвертое исходное положение может быть сформулировано следующим образом: базой для такого анализа должно служить реальное поведение человека в мире, а не условная, искусственно выделяемая и ограничиваемая ситуация «человек-предмет»; именно в этом направлении шли мысли А. Н. Леонтьева, касавшиеся «образа мира»: «Всякое актуальное воздействие вписывается в образ мира, то есть некоторого целого» [14. С. 11]. 

Таким образом, и подход к феномену бессознательного требует не просто элиминации психологических мифов, «кажимостей», и обращения к целостной системе предметной деятельности и опосредующих ее психических факторов, но — что принципиально важно — содержательно-психологического подхода к анализу деятельности, подхода динамического, процессуального, наконец, отталкивания от целостного образа мира и понимания отдельных единиц и процессов как разных форм и аспектов движения в едином психологическом пространстве. В этом отношении особенно острой является проблема «фона восприятия» и динамики сознательного и бессознательного при выделении из этого фона актуально осознаваемых и сознательно контролируемых компонентов образа мира. В конечном счете едва ли не глав- 

стр 100

стр 86|оглавление|стр 87|стр 88|стр 89|стр 90|стр 91|стр 92|стр 93|стр 94|стр 95|стр 96|стр 97|стр 98|стр 99|стр 100|стр 101|стр 102|стр 103|стр 104|стр 105|стр 106

Подробности

Категория: Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии. Избранные психологические труды. Леонтьев А.А.

ное в проблеме бессознательного — это как раз его вклад в функционирование человеческого образа мира, роль бессознательных компонентов в формировании этого образа и в системе психических процессов, им детерминируемых. 

Третий вывод относительно психологии бессознательного связан с идеей Выготского об индивиде как «социальном микрокосме». Деятельность, о которой так много говорилось выше как о ключе к интерпретации психического вообще и бессознательного психического — в частности, — не просто нечто экстрацеребральное: при ее изучении необходимо исходить не из отдельного индивида и описания актов его индивидуального поведения, а из форм социальной деятельности и социальных отношений, присущих всей общественной системе в целом, которая задает содержание и формы этой деятельности [5. С. 61]. Поэтому мы не можем не прийти к положению о том, что бессознательное не может быть правильно понято вне конкретно-социального подхода к деятельности в целом. У этого положения есть, в свою очередь, две стороны. Во-первых, такой подход определяет наше общее понимание бессознательных феноменов психики, определяя трактовку тех исходных объективных процессов, которые в динамическом взаимодействии обусловливают возникновение субъективно-психических явлений. Это само по себе уже сложнейшая для интерпретации задача. Но, во-вторых, даже в феноменологии бессознательного существует целый ряд явлений, совершенно не поддающихся научному пониманию вне такого конкретно-социального подхода,—типа эмпатии и вообще субъективного переживания межличностных отношений, типа массовых социально-психологических процессов, в свое время хорошо исследованных А. С. Прангишвили на примере феномена паники, и т. д. В обоих случаях материалистическому пониманию здесь противостоит особого рода интеракционистская позиция, наиболее ярко выступающая в лакановской концепции «словщества». 

«Рассмотрение учения о «бессознательном» в его наиболее общем плане с позиций диалектико-материалистиче-ской философии... является, по нашему убеждению, единственной стратегией, которая раскрывает перед этим учением широкие возможности дальнейшего развития» [3. С. 375], — писал Ф. В. Бассин в 1968 году. Подготовка к симпозиуму по 

стр 101

стр 86|оглавление|стр 87|стр 88|стр 89|стр 90|стр 91|стр 92|стр 93|стр 94|стр 95|стр 96|стр 97|стр 98|стр 99|стр 100|стр 101|стр 102|стр 103|стр 104|стр 105|стр 106

Подробности

Категория: Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии. Избранные психологические труды. Леонтьев А.А.

Второй тезис, касающийся бессознательного и следующий из изложенной выше позиции Л. С. Выготского: нет разных концепций бессознательного — есть разное понимание отношений человека к миру, к предметной деятельности, есть, как говорит Выготский, «разные конструкции системы знания». Думается, одно из основных расхождений между участниками симпозиума по бессознательному как раз и заключается в различии их общих представлений о характере взаимоотношений человека с предметной реальностью и о месте психических процессов в этой системе взаимоотношений. В этом смысле прав Э. Амадо Леви-Валенси, подчеркнувший в своей статье об эпистемологии бессознательного, что «различные, казалось бы, противоречивые определения бессознательного отражают противоречия ученых и школ, но не противоречивость самой конкретной реальности» [20. С. 142]. Дополняя и углубляя эту мысль, можно выразить ее так: не просто школ, но различных методологических направлений. 

Но если так, то первоочередная задача психолога-материалиста — «ввести в психологию такие единицы анализа, которые несут в себе психическое отражение в его неотторжимости от порождающих его и им опосредуемых моментов человеческой деятельности» [12.С.12—13] и постараться интерпретировать бессознательное в системе таких единиц анализа. Готова ли к этому наша психология? 

Задача, сформулированная здесь словами А. Н. Леонтьева из его последней монографии, была ясна ему уже в конце 30-х годов, когда он писал: «Бытие психологического ... в наличии единого и неразложимого одушевленного жизненного процесса», то есть деятельности; «отсюда предмет психологии — «деятельность субъекта по отношению к действительности, опосредованная отображением этой действительности» (рукопись, цит. по [15. С. 87]). В сущности, вся дальнейшая научная деятельность А. Н. Леонтьева и его учеников и была направлена на раскрытие такого понимания и разработку адекватных ему единиц анализа. Но работа эта осталась незаконченной. В нынешней концептуальной системе психологии деятельности мирно сосуществуют два ряда понятий и единиц: одни из них, как «единица» (Выготский), «уровень» (Бернштейн, А. Н. Леонтьев), «смысловая установка» (Асмолов), «ак- 

стр 99

стр 86|оглавление|стр 87|стр 88|стр 89|стр 90|стр 91|стр 92|стр 93|стр 94|стр 95|стр 96|стр 97|стр 98|стр 99|стр 100|стр 101|стр 102|стр 103|стр 104|стр 105|стр 106