Подробности

Категория: Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии. Избранные психологические труды. Леонтьев А.А.

смысле? Такое понимание довольно широко распространено в современной лингвистике в связи с идеями «семантического поля» и аналогичными им соображениями. Однако это понимание если и приемлемо, то лишь как абстрактно-лингвистическое, то есть в модели языка; если же мы стремимся вскрыть объективную семантическую системность в процессе речевой деятельности, то здесь, как показала румынская исследовательница Т. Слама-Казаку¹, мы имеем дело исключительно с тем, что она назвала «динамической структурацией обозначений» — иначе говоря, со сложной, лабильной, постоянно изменяющейся под влиянием различных внешних и внутренних факторов системой психологических взаимосвязей слов (или, вернее, их эквивалентов в языковой способности человека; каковы эти эквиваленты, мы сейчас анализировать не будем).

Можно выдвинуть тезис о том, что с психологической (или психолингвистической) стороны значение вообще есть система операций, система действий, но не система субстантных элементов. По определению Л. С. Выготского, значение слова есть «единство обобщения и общения, коммуникации и мышления»²; следует обратить внимание на то, что общение и обобщение понимаются Выготским как процессы и сохраняют свой процессуальный характер и в данном определении. Иначе говоря, значение есть динамическое единство, своего рода равнодействующая общения и обобщения. Значение как психологический феномен есть не вещь, но процесс, не система или совокупность вещей, но динамическая иерархия процессов.

Здесь следует, по-видимому, ясно противопоставить излагаемую точку зрения разного рода психологическим теориям значения, выдвинутым в рамках бихевиоризма, а также некоторым неопозитивистским и прагматическим его истолкованиям. Согласно всем этим теориям, значение исчерпывается так или иначе понимаемой реакцией организма на данное слово, данный словесный стимул. Значение есть как бы псевдоним для реакции — реальной или потенциальной — на соответствующее слово .

-------------------------------------

¹Slama-Cazacu Т. La «structuration» dynamique des significations. «Melanges linguistiques publies a l’occasion du VIII Congres International des lingu-istes & Oslo». — Bucarest, 1957.

²Выготский Л. С. Мышление и речь// Избранные психологические исследования. — М., 1956. — С. 52.

³Ср. в этой связи: Леонтьев А. А. Слово в речевой деятельности. — М., 1965.-С. 180-181.

стр 153

стр 152|оглавление|стр 153|стр 154|стр 155|стр 156|стр 157|стр 158|стр 159|стр 160|стр 161|стр 162|стр 163|стр 164

Подробности

Категория: Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии. Избранные психологические труды. Леонтьев А.А.

лингвистикой, наконец, психолингвистикой. Выступая в этих науках в разных своих аспектах, оно, повторяем, не теряет при этом своей целостности и качественной определенности. 

Правомерно ли выдвижение таких «глобальных» понятий в наш век дифференциации науки и множественности научных моделей? Да, если рассматривать эту дифференциацию, эту множественность как ступень к интеграции их в новую Науку о Человеке и, в частности (в качестве ближайшей задачи) — к созданию «общей теории места языка в социальной жизни», о чем не так давно мечтал Д. Хаймс15. И эта мечта не беспочвенна: наблюдая за эволюцией современной, в том числе американской, психологии, за эволюцией современной лингвистики и т. д., можно видеть, что в них тенденция к синтезу приобретает все большую значимость и все больше окрашивает систему идей и понятий этих наук. Противоположные тенденции, как бы ни были они сейчас сильны, принадлежат вчерашнему дню науки. 

Можно быть согласным и несогласным с теоретической догмой того или иного направления. Но история науки, история идей идет своим чередом, и важно вовремя понять, куда она идет.

-----------------------------------------

¹Бирюков Б. В. Теория смысла Готлоба Фреге// Применение логики в науке и технике. — М. Изд-во АН СССР, 1960. — С. 509. Эта статья является наиболее серьезным и объективным в современной литературе исследованием взглядов Фреге. 

²Frege G. Uber Sinn und Bedeutung// «Zeitschrift fur Philosophie undphilosophische Kritik». — 1892 — Bd. 100. — P. 20. 

³Черч А. Введение в математическую логику. Т. I. — М., 1960. 

⁴Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. Т. I—II. — М.: Учпедгиз, 1958. — С. 70. 

⁵Говоря далее о взглядах психологической школы JI. С. Выготского на проблему смысла, мы имеем в виду прежде всего А. Н. Леонтьева, А. Р. Лурия и их учеников. Что же касается самого Выготского, то он в этом вопросе разделял позицию Ф. По-лана, у которого заимствовал и термин «смысл» (см. F. Paulhan. La double fonction du langage. — Paris, 1929); у Выготского различие значения и смысла в общем эквивалентно общепринятому в лингвистике различию коннотативного и денотативного значений. 

⁶См. Leontiev А. N. and Leontiev A. A. Social and Individual in the Language// Language and Speech. — 1959. —V. 2. — P. 4. 

⁷Или, как выразил ту же мысль Ф. Энгельс, «человеческое мышление существует лишь как индивидуальное мышление

стр 151

стр 139|оглавление|стр 141|стр 142|стр 143|стр 144|стр 145|стр 146|стр 147|стр 148|стр 149|стр 150|стр 151|стр 152|стр 153

Подробности

Категория: Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии. Избранные психологические труды. Леонтьев А.А.

многих миллиардов настоящих, прошедших и будущих людей». (Magtcc К. и Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 20. — С. 87).

⁸ Физиологическое обоснование оптимализации деятельности дается в работах Н. А. Бернштейна, и прежде всего в его посмертно вышедшей книге «Очерки по физиологии движения и физиологии активности». — М.: «Медицина», 1966.

⁹ Сошлемся здесь, кроме известной монографии Выготского, на свою книгу «Слово в речевой деятельности» (М.: «Наука», 1965^, где приводится соответствующая литература.

¹⁰ Здесь следовало бы ввести вслед за П. К. Анохиным и А. Н. Леонтьевым понятие «функциональной системы», но это увело бы нас слишком далеко.

¹¹ Но возможны и другие формы фиксации значений — «в форме умения как обобщенного “образа действия”, нормы поведения и т. п.» (Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. 2-е изд. — М., 1965. — С. 289). Естественно, что, говоря об осознании, мы не имели здесь в виду осознание значения и тем более — означения. И то, и другое факультативно, для нас это эпифеномены. С другой стороны, потенциальная возможность быть предметом осознания играет определяющую роль и для тех случаев, когда соответствующий денотат, отраженный в значении, не выступает непосредственно в деятельности как ее цель.

¹² Verhaar J. W. М. Speech, language and inner form// Proceedings of the 9-th International Congress of Linguists. The Hague. — 1964. - P. 749.

¹³ Леонтьев A. H. Психологические вопросы сознательности учения. //Известия АПН РСФСР. Вып. 7. — М., 1946. — С. 28.

¹⁴ Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 6. — С. 432. Здесь и ниже мы частично опираемся на соображения, высказанные А. Н. Леонтьевым в его книге «Проблемы развития психики» (М., 1965.—С. 315 и след.).

¹⁵Hymes D. Review of: New Directions in the Study of Language/ Ed. by E. N. Lenneberg// Contemporary Psychology. — V. X. — 1965. — №12.-P. 549.

2.2.Психологическая структура значения

Само понятие «психологической структуры» значения уже предполагает мысль о его компонентной природе. При этом, конечно, мы с самого начала отметаем все варианты отождествления значения с простой суммой субстантных семантических элементов. Как фонема не есть сумма акустико-артикуляционных дифференциальных признаков, так значение не есть сумма семантических компонентов.

Может быть, можно понимать значение как систему семантических компонентов, понимаемых в указанном выше

стр 152

стр 139|оглавление|стр 141|стр 142|стр 143|стр 144|стр 145|стр 146|стр 147|стр 148|стр 149|стр 150|стр 151|стр 152|стр 153

Подробности

Категория: Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии. Избранные психологические труды. Леонтьев А.А.

предметы человеческой действительности, как и все слова человеческого языка, видятся каждому из нас как бы через призму нашего «личного» (а на деле общественного) интереса. И нужно специальное усилие аналитической мысли, чтобы встать над этим интересом и уловить раздельность смысла и значения. 

* * * 

Мы проделали на протяжении немногих страниц этой статьи немалый путь. Начав с противопоставления друг другу значения и смысла на односторонне логической основе (Фреге), мы шаг за шагом направлялись к принципиально иной точке зрения на их взаимоотношение; нам пришлось привлечь на этом пути данные философии и психологии, логики и лингвистики.

В результате этого пути мы пришли к некоторому пониманию смысла, которое названо в заглавии этой статьи «психологическим» лишь условно, ибо, будучи психологическим, оно в то же время выходит за пределы психологии в ее традиционном понимании. Это понимание можно было бы назвать семиотическим, если бы современная семиотика, забыв предостережение одного из своих пророков — Фердинанда де Соссюра, не ограничивала себя сознательно чисто феноменалистическим рассмотрением структуры знаковых систем. Можно было бы назвать его и семантическим, памятуя данное Хаякавой определение семантики (вернее, сигнифики) как изучения отношений между языком, мышлением и поведением, если бы понимание взаимосвязи и относительной значимости этих трех компонентов не было у представителей «общей семантики» диаметрально противоположно нашему.

Так или иначе, понятие смысла, очерченное нами выше и впервые выдвинутое в 1944 году А. Н. Леонтьевым, не является, как и понятие значения, достоянием одной науки, компонентом одной модели действительности. Не требуя в каждом случае принципиального изменения точки зрения на объективную сущность смысла, на объективную значимость этого явления для реальной деятельности людей в обществе, понятие смысла может быть использовано и в какой-то мере уже используется в разных аспектах научного исследования разными науками: философией, психологией, педагогикой, социологией, этнографией, 

стр 150

стр 139|оглавление|стр 141|стр 142|стр 143|стр 144|стр 145|стр 146|стр 147|стр 148|стр 149|стр 150|стр 151|стр 152|стр 153